Неточные совпадения
— Вы не Амаль-Иван, а Амалия Людвиговна, и так как я не принадлежу к вашим подлым льстецам, как
господин Лебезятников, который смеется теперь за дверью (за дверью действительно раздался смех и крик: «сцепились!»), то и буду всегда называть вас Амалией Людвиговной, хотя решительно не могу понять, почему вам это
название не нравится.
Ками — почетное
название, вроде нашего и кавалер; сама —
господин, титул, прибавляемый сзади имен всех чиновных лиц.
— Позвольте мне кончить,
господа… Дело не в
названии, а в сущности дела. Так я говорю? Поднимаю бокал за того, кто открывает новые пути, кто срывает завесу с народных богатств, кто ведет нас вперед… Я сравнил бы наш банк с громадною паровою машиной, причем роль пара заменяет капитал, а вот этот пароход, на котором мы сейчас плывем, — это только один из приводов, который подчиняется главному двигателю… Гений заключается только в том, чтобы воспользоваться уже готовою силой, а поэтому я предлагаю тост за…
Пароход мог отправиться только в конце апреля. Кстати, Харитина назвала его «Первинкой» и любовалась этим именем, как ребенок, придумавший своей новой игрушке
название. Отвал был назначен ранним утром, когда на пристанях собственно публики не было. Так хотел Галактион. Когда пароход уже отвалил и сделал поворот, чтобы идти вверх по реке, к пристани прискакал какой-то
господин и отчаянно замахал руками. Это был Ечкин.
Господин этот был местный исправник Ардальон Васильевич Захаревский, фактотум [Фактотум —
название старательного и точного исполнителя приказаний, происходит от соединения двух латинских слов: fac — сделай и totum — все.]
— Он и есть,
барин! Как есть, дураки! Разве
барин так тебе и поехал! Перво-наперво пригонят загонщики, потом в колокола ударят по церквам, а уж потом и
барин, с фалетуром, на пятерке. А то:
барин! Только вот Тетюева не стало, некому принять
барина по-настоящему. Нынче уж что! только будто
название, что главный управляющий!
Фамилии будущих
господ офицеров и
названия выбранных ими частей уже летят, летят теперь по почте в Петербург, в самое главное отделение генерального штаба, заведующее офицерскими производствами. В этом могущественном и таинственном отделении теперь постепенно стекаются все взятые вакансии во всех российских военных училищах, из которых иные находятся страшно далеко от Питера, на самом краю необъемной Российской империи.
— О, это я могу тебе объяснить! — сказал окончательно гнусливым голосом камер-юнкер. —
Название это взято у Дюма, но из какого романа — не помню, и, по-моему, эти сборища, о которых так теперь кричит благочестивая Москва, были не больше как свободные, не стесняемые светскими приличиями, развлечения молодежи. Я сам никогда не бывал на таких вечерах, — соврал, по мнению автора, невзрачный
господин: он, вероятно, бывал на афинских вечерах, но только его не всегда приглашали туда за его мизерность.
— Сестру Евдокию, — произнес вполголоса Михеич, боясь этим
названием растравить душевную рану своего
господина. — Ты меня знаешь, матушка; я недавно был здесь.
Мамаев (не замечая Городулина). Позвольте, тут я вижу несколько слов о Городулине. «Городулин в каком-то глупом споре о рысистых лошадях одним
господином назван либералом; он так этому
названию обрадовался, что три дня по Москве ездил и всем рассказывал, что он либерал. Так теперь и числится». А ведь похоже!
— Извините! На нашем варварском языке этому ремеслу нет другого
названия. Впрочем,
господин… как бы сказать повежливее,
господин агент, если вам это не нравится, то… не угодно ли сюда к сторонке: нам этак ловчее будет познакомиться.
Прокофий на все высказываемые ими мнения и соображения обнаруживал явное презрение и даже некоторую злобу; с своей же стороны он произносил только при
названии какого-нибудь города, по преимуществу в славянских землях: «Мы были там с
барином!»
— «Аще не
Господь хранит дом — всуе бдит строгий». Полицмейстер у нас есть с
названием Цыганок. Он свое дело и смотрит, хочет именье купить. А если кого ограбят, он говорит: «Зачем дома не спал? И не ограбили б».
Самое упорство в достижении раз поставленных целей — а примеров ему можно найти немало в моей богатой жизни — на языке
господ экспертов получило бы страшное
название мономании, господства навязчивых идей.
Для начала выбрали две детские пиески из театра для детей М. Невзорова; одна называлась «Старорусин», или «Семейство Старорусиных»: не ручаюсь за точность
названия, но я сам играл отца семейства, отставного служаку,
господина Старорусина, которого слова были отражением русского направления Александра Семеныча Шишкова.
Вообразите себе, что это за
господин N, боящийся прописать сполна
название губернии и уезда, где крестьяне пить перестали!
Директор Коммерческой академии в Москве торжественно публиковал в своем «Отчете» о том, что он ввел в это учебное заведение издание журнала и карикатурного альбома под
названием «Чепуха», где воспитанники (они же и издатели, и сотрудники) осмеивают своих надзирателей, учителей и т. п.
Господин директор сам цензоровал «Чепуху» и заявил, что эта «Чепуха» заставляет его «иногда от души посмеяться».
«И навел
Господь Бог на человека крепкий сон», экстаз — εκστασιν, по переводу LXX [Так называемая «Септуагинта» — перевод Ветхого Завета на греч. язык, выполненный в Александрии во II в. до н. э. «70‑ю толковниками» (лат. septuaginta — семьдесят, LXX; отсюда
название этого перевода).] (Быт. 2:21), и во время этого таинственного, самим Богом наведенного сна, помимо его ведома и сознания, органическим выделением его же женской сущности была создана Богом жена.
— У нас,
барин, — продолжал он, разрешив этим
названием свое минутное сомнение, — без доклада. Прямо идите к ему…
Название «черный
барин» очень ясно выражало внешность Водопьянова: он был велик ростом, неуклюж, массивен, темен лицом, с весьма крупными чертами лица; толстыми, черными с проседью волосами, поросшими мхом ушами и яркими, сверкающими, карими глазами.
—
Господа! Как можно?! Этому нет
названия! Это безобразие! Ведь вы не дети!